Глава 1: Утраченное наследие Атлантиды

Рука великого жреца коснулась символов, высеченных на базальтовой стеле. Под прикосновением его пальцев камень, казалось, пробудился. Кварцевые жилы вспыхнули голубоватым сиянием, открывая небесные карты, звездные соотношения, циклы, высеченные в скале, как тайные биения времени.

В Зале пробуждения, высеченном в сердце священной горы, каждая стена несла отпечаток древнейшего знания. Здесь жрецы школы Наакала, руководимые Чикитетом Арелисом Вомалитом, воспитывали умы с терпением ветра, лепящего вершины.

Из терпеливого наблюдения за звездами родилась наука о космических циклах — знание, которое, из поколения в поколение, научилось читать дыхание звезд, как расшифровывают пульс. Эта наука обладала собственной жизнью: она дышала, двигалась и участвовала в гармонии мира. Каждая формула, каждый символ, каждый след выравнивания вибрировал, как нерв в теле космического организма.

Колонны, высеченные под священными углами, улавливали тонкую вибрацию — пульсацию самого мира. Выше, кристальные лампы, подвешенные к сводам, излучали ритмичный свет, как будто дышали в унисон с Землей.

Под этими базальтовыми сводами звучала вибрирующая память, забытая технология, основания которой покоились на тайной единстве материи и духа.

Тогда небо разорвалось.

Громовой звук поднялся из недр Земли, глубокий, как дыхание мира. Кристальные лампы начали раскачиваться, бросая танцующие тени, как будто сами стены пытались убежать. Затем пришел ветер — дикий, разбушевавшийся, который срывал камни с крыш, как осенние листья.

Самые старые, те, кто измерил циклы великого возвращения, подняли глаза к созвездиям. Их взгляды не выражали ни страха, ни удивления.

Они знали.

Ведь это не было впервые.

Большие катастрофы возвращаются через регулярные промежутки времени, как приливные волны космического времени. Каждая эра несет в себе семена своего конца, и каждое падение содержит обещание возрождения.

Их архивы говорили о мире, поглощенном до них, о другом, еще более древнем, и о другом до того.

Вся Земля уже была покрыта, переделана, забыта.

И теперь цикл завершался.

Море поднялось.

Это не была волна, а стена воды высотой в десять гор, поглощающая пирсы, храмы, нижние кварталы с оглушительным ревом. Гранитные дамбы, построенные для сопротивления самым страшным штормам, рассыпались как песок. Самые гордые башни согнулись, а затем разбились, их огромные блоки превратились в камешки в пасти океана.

На улице это была кончина мира. Корабли взлетали, как щепки, прежде чем разбиться о скалы. Вековые деревья, вырванные с корнем, кружились в вихрях пены. Вода поднималась, поднималась еще выше, поглощая последние холмы, где целые семьи искали убежища. Их крики терялись в вое ветра.

Но в сердце хаоса арки сопротивлялись.

Созданные по священной геометрии, они отклоняли ярость волн, как камень отклоняет течение. Их округлая форма поглощает удары, их внутренняя структура направляет теллурические силы.

Эти убежища — энергетические матрицы, капсулы выживания, предназначенные для пересечения веков, для сохранения памяти.

В зале Совета черные мраморные карты треснули. Чикитет Арелис Вомалит поднял глаза к своду, где между каменными швами начали появляться капли. Молодой ученик дрожал, пока твердая рука не легла на его плечо.

«Смотри», прошептал старый мастер.

«И помни».